За последние несколько лет слово "реституция" прочно вошло в политический обиход и так странно, что проблема судьбы перемещенных в результате второй мировой войны ценностей вместо того, чтобы объединить наше общество, наоборот, разъединила его и даже может вызвать серьезный кризис в отношениях между ветвями федеральной власти.

Думается, излишняя поспешность в обсуждении и выработке предложений по проблеме реституции. Поспешность, которая первоначально игнорировала тот известный всему миру факт, что именно Россия и ее многовековая культура больше всего пострадали от фашистской агрессии. Впрочем, как теперь выясняется, проблема реституции не является только российско-германской.

НЕДАВНО в Германии произошла небольшая сенсация: к директору художественного музея Вупперталя Сабине Фелеман ошибочно заслали факс из Лувра. Так выяснилось, что исчезнувшая из немецкого музея в 1945 году картина Ренуара "Купальщицы" находится во Франции. Госпожа Фелеман нашла в Лувре и другие шедевры живописи из музеев Дюссельдорфа, Франкфурта-на-Майне, Эссена, Вены.

Директору вуппертальского музея до этого случая было неведомо, что существует и тихо работает франко-германская группа по вопросу перемещенных ценностей. За все послевоенные годы ФРГ ни разу не поднимала вопроса о добросовестности США при возврате культурных ценностей из американской зоны оккупации, хотя художественные "трофеи" довольно часто встречаются в частных собраниях США и третьих стран. И как же тогда понимать чрезмерный шум вокруг культурных ценностей, оказавшихся в результате второй мировой войны на территории бывшего Союза ССР?

Стоит, видимо, напомнить, что наша страна в конце 50-х годов пошла на беспрецедентный в мировой истории шаг: передала ГДР почти два миллиона произведений искусства. Среди них такие бесценные сокровища, как шедевры Дрезденской галереи, скульптуры Пергамского алтаря Зевса, уникальная коллекция сокровищ саксонских королей "Зеленый свод" и многое другое. При этом были затрачены колоссальные средства на реставрацию.

Сегодня немецкая сторона ставит перед Россией вопрос о возвращении около 300 тысяч предметов, которые до войны находились в государственных немецких собраниях, а также в коллекциях частных лиц и общественных организаций. При этом Германия высказала готовность принять участие в поисках похищенных фашистскими агрессорами культурных ценностей России, признав обоснованность наших реституционных претензий.

Тем не менее для экспертов ФРГ стали большой неожиданностью уже первые претензии, предъявленные российской стороной по музеям Павловска, Царского Села и Орла. Дело в том, что фашисты очень тщательно уничтожали всю документацию по вывозимым предметам искусства, в особенности предметные описи музеев. Но наши архивисты под руководством отдела реституции Минкультуры проводят колоссальную работу по подготовке полного Каталога потерь России, без которого не может быть и речи о целенаправленном поиске и возвращении потерянных в годы фашистской агрессии ценностей.

Похоже, в самой Германии уже поняли, что решить проблему реституции методом «бури и натиска» невозможно и с Россией в этом направлении надо обходиться не менее деликатно, чем с Францией и другими державами антигитлеровской коалиции.

Другое дело, что в самой России бушуют страсти вокруг судьбы Закона «О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации».

Критиков этого закона обвиняют чуть ли не в предательстве национальных интересов, желании все передать Германии. Обвинения, согласитесь, серьезные, но во многом беспочвенные. И вот почему.
СЕГОДНЯ перемещенные музейные культурные ценности сосредоточены в основном в хранилищах Эрмитажа, Пушкинского и Исторического музеев. Это около 255 тысяч единиц хранения, многие из которых еще ждут полной искусствоведческой атрибуции, Совершенно неизвестно, сколько трофейных ценностей находится в местах культуры и отдыха ведомственного подчинения, прежде всего Министерства обороны. Никто не сосчитает, сколько перемещенных ценностей оказалось в частных коллекциях, а они в последние годы активно всплывают на аукционах. Наконец, по мнению специалистов, практически не поддаются учету перемещенные книжные собрания. Известно, что в России находится около миллиона трофейных книг, самой известной из которых является Библия Гутенберга, хранящаяся в РГБ.

Никто не отрицает, что среди перемещенных после войны из Германии на территорию СССР культурных ценностей находятся вещи, которые были конфискованы фашистами у религиозных и благотворительных организаций и частных лиц Франции, Австрии, Польши, Венгрии, Нидерландов. Их судьба еще не определена и, думается, стоит прислушаться к мнению: законодательно закрывать сейчас спорность и сложность проблемы реституции – это неуважение к людям других стран, которые тоже стали жертвами фашизма.

Еще сложнее судьба перемещенных архивных фондов, которые также представляют огромную ценность. Год назад директор Росархива В.П. Козлов констатировал: "Агрессия Германии нанесла архивному наследию России колоссальный ущерб, но компенсировать его за счет перемещенных в СССР Союзнических архивных фондов не представляется возможным". Речь идет об архивах, которые были захвачены фашистами на территории стран антигитлеровской коалиции и оккупированных государств, а затем вывезены в СССР.

Стоит вспомнить, в том числе и немецкой стороне, что принятая после войны Контрольным советом стран-победительниц "Четырехсторонняя процедура реституции" действительно предусматривает удовлетворение права взыскивающей стороны на реституцию путем компенсации из немецкого имущества равноценными предметами. Но согласно Декларации правительств стран антигитлеровской коалиции от 5 января 1943 года Союзнические архивные фонды не являлись собственностью Германии и не могли быть объектами компенсаторной реституции. И как ни крути, указанные фонды являются находящейся на территории России иностранной собственностью, подлежащей возвращению согласно нормам международного права законным владельцам.

Иное дело — чисто германские архивные фонды, изъятые на законных основаниях. Это документы НСДАП, различных ведомств третьего рейха, вермахта и так далее. Согласно решениям Контрольного совета эти фонды конфисковывались и никогда не должны были передаваться Германии. Но именно СССР первым нарушил это соглашение, передав ГДР свыше трех миллионов дел из этих архивов. Думается, что сегодня судьба оставшихся фондов должна быть решена однозначно — в соответствии с решением Контрольного совета. Справедливости ради отметим, что немецкая сторона и не высказывает желания вернуть мундир или книгу записи посетителей Гитлера.

Другой вопрос — немецкие архивные фонды, не подпадающие под директивы Контрольного совета: документы организаций, действовавших до 1933 года, и лиц, не связанных с нацизмом. Их передача Германии возможна, но при тщательной проверке всех обстоятельств.

Кстати, в прошлом году произошло примечательное событие — княжеской семье Лихтенштейна были возвращены ее архивы, случайно попавшие в руки Советской Армии при их перевозке из Вены в Вадуц весной 1945 года. А с ответной стороны без всякой юридической связи наши собрания получили недостающую часть архива следователя Соколова, расследовавшего убийство царской семьи. Ситуация, казалось бы, ясная: Лихтенштейн не принимал участие во второй мировой войне. И так странно было читать в некоторых публикациях: вот вместо каких-то там тетрадок Соколова отдаем богатейшие архивы лихтенштейнских князей (кстати, копии всех документов остались в России). Но кто объяснит, а по какому праву эти архивы должны оставаться у нас?

Автор:  Андрей Щербаков
Дата публикации:  1998-02-03 15:30:00
Источник:  «Российская газета»