Книга 1 (Утрачено предметов - 1764 )

Зал экспозиции в Поганкиных палатах, 1908 г.


Экскурсия в картинной галерее, 1933 г.


Экскурсия в картинной галерее, 1930-е гг.


Зал картинной галереи, 1930-е гг.

Псковский музей, один из наиболее крупных провинциальных музеев России, до Великой Отечественной войны обладал значительным собранием русского и западноевропейского искусства, коллекциями икон, живописи, графики, скульптуры, фарфора и т.д.

Согласно справке, составленной в Псковском музее после войны, в музее хранилось несколько тысяч произведений искусства. Однако этот документ содержит лишь краткие и неточные данные о двух десятках произведений искусства, представленных в экспозиции. Весьма сомнительны и цифры, называющие количество экспонатов в коллекциях. Учетные документы, фиксировавшие коллекции музея, отсутствуют. Во время войны пропали книги поступлений, в которые занесены описания икон, картин, скульптур, графики, фарфора; отсутствуют и фотоматериалы, фиксирующие музейные экспонаты.

Семь псковских музеев перед Второй мировой войной были объединены, но единую систему учета музейных ценностей создать не успели. В связи с этим предметы, вернувшиеся в Псковский музей после войны, имеют многочисленные варианты учетных обозначений, требующие дополнительной идентификации и систематизации.

Выявление утрат художественного и исторического собраний Псковского музея периода Второй мировой войны - это, прежде всего, реконструкция его довоенных инвентарных описей. В основе этого процесса лежит выявление и систематизация учетных обозначений, сохранившихся на музейных предметах, вывезенных во время гитлеровской оккупации и возвращенных после войны, а также привлечение архивных данных, публикаций и т.п.

В архивных документах 1920-1930 годов о передачах произведений искусства из Государственного Музейного фонда и крупных музеев в музеи провинциальные информации совсем немного. В них нередко отсутствуют названия произведений, указания размеров, материала. Например, в одном из них говорится, что в Псковский музей передано «2 произведения Фалька», но ни название, ни размеры, ни техника этих работ художника не указаны.

Полезную информацию можно найти в дореволюционных каталогах и довоенных публикациях; ценные сведения содержатся в документах Оперативного штаба Розенберга германского Министерства оккупированных восточных территорий (в первую очередь, в транспортных описях икон, картин, предметов мебели и фарфора), а также в документах о возвращении экспонатов из Германии. Тщательный анализ всех материалов и систематизация данных позволили выявить некоторые утраченные произведения.

Принадлежность Псковскому музею икон, не имевших довоенных учетных обозначений, была установлена благодаря описи, составленной при их вывозе из города в рейх археологом Василием Пономаревым, и его системе маркировок.

Но крайне сложно было определить принадлежность произведений живописи, скульптуры, графики, предметов фарфора и мебели. В так называемой «Кольмбергской описи» музейных предметов, вывезенных Оперативным штабом Розенберга из пригородных дворцов Ленинграда, из Новгорода, Пскова и Тихвина в баварский замок Кольмберг (1944 г.), очень редко встречаются указания на происхождение и авторство произведений. Даже в описании картин XX в. авторство отсутствует или приводится с искажениями.

В результате сопоставления учетных обозначений, размеров, деталей описаний из Кольмбергской описи и обследования музейных предметов, возвращенных после войны, удалось идентифицировать целый ряд произведений из нынешнего собрания Псковского музея-заповедника, а в единичных случаях - определить и назвать утраченные экспонаты. Однако некоторые произведения искусства, вывезенные из музея, атрибутировать пока не удалось.

Возможно, что среди них есть музейные ценности, находившиеся в годы оккупации Пскова в Художественно-промышленной школе в качестве учебного материала и вывезенные Главной рабочей группой «Остланд» Оперативного штаба Розенберга или частными лицами. Например, в одном из отчетов штаба Розенберга упоминается, что некий майор Хоппе «взял более 30-ти ценных икон из художественной школы».

Русская Художественно-промышленная школа была открыта в Пскове в 1941 году по инициативе 65-летнего скульптора Собакина. Директором школы был назначен выпускник Санкт-Петербургской Академии художеств Вячеслав Гитовт. Специальные предметы вели Гитовт, Собакин и известный псковский художник, выпускник Художественно-промышленной школы Фан-дер-Флита (закрыта в 1920-х гг.) и живописного факультета Академии художеств Григорий Алексеев-Гай. Кроме специальных предметов в школе преподавали Закон Божий, немецкий язык и другие дисциплины; учиться в ней могли как дети, так и взрослые. Из архивных документов Оперативного штаба Розенберга известно, что в октябре 1941 г. школу посещали 40 учеников. Немецкие оккупационные власти требовали от преподавателей школы, чтобы все изделия ученики выполняли «в русском стиле». Лучшие из них шеф-интендант отбирал для официальных подарков, остальные в качестве сувениров продавались в магазине школы.

Некоторые факты, относящиеся к деятельности Художественно-промышленной школы, в 1944 г. стали основой для «Заявления» псковского художника М. Шведенкова в Чрезвычайную государственную комиссию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков (ЧГК) в г. Пскове. В связи с недоступностью засекреченных документов и отсутствием достоверной информации о судьбе культурных ценностей в оккупированном Пскове «Заявление» Шведенкова вплоть до 1990-х годов фигурировало в различных публикациях, в том числе научных, как единственный источник сведений на эту тему.

Экскурсия в картинной галерее, 1933 г.
Зал с произведениями псковских художников


Поганкины палаты, 1945 г.


Северное крыло здания Фан-дер-Флита. 1945 г.

Шведенков, по его собственному признанию, выполнял «заказы от немецких командиров». В его «Заявлении» содержится много неточностей; в т. ч. некоторым лицам приписаны действия, которых они не совершали. Например, по словам Шведенкова, экспонаты, остававшиеся в Картинной галерее, «солдаты, заняв помещение, стали выбрасывать на улицу». Однако из доступных сегодня документов известно, что музейные предметы в первые же дни оккупации Пскова были взяты на учет специальным уполномоченным по вывозу культурных ценностей германского МИД графом Сольмсом. В донесениях сотрудников Оперативного штаба Розенберга, где подробно и педантично описаны факты мародерства и вандализма в отношении утвари Троицкого собора, Псковского городского архива (солдаты вытащили из здания полки, а документы оставили на полу), дома Меншикова (повреждение резного каменного наличника окна) и других объектов, Картинная галерея не упоминается.

Информация Шведенкова о том, что археолог Пономарев и архитектор Сабуров в период немецкой оккупации заведовали городским музеем и по поручению Псковской Православной миссии вывезли из него и городских церквей остававшиеся в них иконы, не соответствуют действительности. Василий Пономарев, появившийся в Пскове во второй половине 1943 г., числился в штате музея как археолог, а Сабуров был сотрудником Православной миссии, писал иконы и обучал иконописанию детей. К вывозу культурных ценностей в рейх Православная миссия отношения не имела.

Василий Пономарев являлся сотрудником Оперативного штаба Розенберга, что подтверждают показания Ии Баториной, работавшей в мае-июне 1944 г. машинисткой-переводчицей в Главной рабочей группе (ГРГ) «Остланд» штаба в Риге. Баторина участвовала в описании археологических коллекций, вывезенных из Псковского музея. По ее словам, «все экспонаты находились под наблюдением опытного археолога В.С. Пономарева, который впоследствии был эвакуирован с этими вещами». В начале июня 1944 г. ГРГ «Остланд» была организована «экспедиция во Пскове, которая вывезла оставшиеся там иконы. Археолог Пономарев Василий Сергеевич ведал коллекциями, вывезенными из Пскова». Сохранились описи археологии и икон Псковского музея с рукописными пометками В. Пономарева, приложенные к показаниям Баториной.

В «Заявлении» Шведенкова в ЧГК предлагается версия о продаже икон и других произведений искусства, экспонировавшихся в Рижском городском музее на выставке, устроенной местным отделом пропаганды вермахта. По мнению Баториной, сохранившей список экспонатов этой выставки, иконы были привезены из Новгорода, и об их дальнейшей судьбе ничего не было известно.

Однако в списке, составленном также В. Пономаревым и имеющем его рукописные поправки перечислены не только новгородские, но и псковские иконы и деревянная скульптура. Некоторые из этих ценностей возвратились после войны, причем разными путями, в разных партиях реституированных произведений искусства.

Это не удивительно, так как Рижская выставка - один из ярких примеров соперничества между немецкими службами, осуществлявшими захват и вывоз российских культурных ценностей. В отчете сотрудника Оперативного штаба Роскампа за апрель 1944 г. сообщается, что «группа «Север» часть укрытых ею произведений искусства выставила для обозрения проезжающих солдат в Рижском музее (иконы, мебель, скульптура, фарфор). Оперативный штаб заинтересован, чтобы эти произведения, как и некоторые из находящихся на выставке в Бреслау, были бы переданы ему на хранение, так как принадлежат к произведениям ему доверенным».

21 апреля 1944 г. Роскамп присутствовал на совещании руководителя ГРГ «Ост-ланд» Нерлинга и оберлейтенанта группы «Север» фон Брунна и узнал, что «армейская группа хочет сохранить в своей собственности выставленные в Риге произведения искусства, чтобы позднее передать их в создаваемый по желанию фюрера армейский музей». Роскамп отмечает, что некоторые произведения (иконостас Софийского собора, Царское место и кафедра XVI в. из Новгорода, гарнитур мебели и другие) были разрознены, какие-то части переданы Штабу, другие оставлены в Риге.

Сегодня, без малого семьдесят лет со дня окончания войны, но мы продолжаем вести розыск утраченных культурных ценностей.